nothing is true - all is allowed
Мне грустно, бес…
Мне грустно так, как никогда… Словно что-то грызет изнутри… Ты думаешь это бабочки в животе, прогрызают свои коконы? Это ж какие тогда у них должны быть зубы. Маленькие острые бритвочки, срезающие тонкие ломтики плоти. Да нет же… Нет! Если только я сам не являюсь этим коконом, и пищей для них… но на это надеяться не приходится… а если вдруг так? То, что случится, когда они все же меня прогрызут? Где-то в области Сахасрары, появится дыра, и они выпорхнут из меня на волю? А что если это не бабочки а душа? Что если это она обретает крылья в моем коконе тела, и это она прогрызает путь к крылатому счастью, утопического мифа о рае. Где живет в нас эта душа? Где тот орган, в котором она прячется? А ведь она прячется, не знаю от кого или от чего, но ее не видно, только чувствуешь, как она стонет. Причем, именно стонет и болит… больной душой… Где-то в области сердца? Не очень-то спокойное место для обитания. Вечно ему нет покоя, то забьется в припадке от легкого касания ее волос к твоей небритой щеке, а то оборвется от холодного взгляда. Каково же ей там будет, этой душе? Неуемно, и неуютно. Но да, болит то именно сердце, когда что-то не так. Видимо душа дотягивается до него своими тоненьким лапками, и сжимая мускульный орган, пытается усмирить твою прыть… «Осади назад… не время еще… видишь, как сердечко болит? А я ведь могу сжать и еще посильнее…» Тогда может она живет в животе? Не там ли становится холодно, и кишки завязываются морским узлом, словно ударили по нему паровым молотом, в моменты особой тоски и печали? Но где ей там жить? Не хотелось бы себе представлять дом души, в темной кишке. В конце концов, она же не глист, какой-нибудь… хотя… кто знает, ее же никто не видел… И что же остается? Голова? Именно там, под сводами черепной коробки, в этом каучуковом сгустке нейронов и есть ее дом? Очень похоже на правду – голова предмет темный, и исследованию не подлежит, самое место… темный предмет, для светлой души… Мне грустно, бес… Мне грустно…
Мне грустно так, как никогда… Словно что-то грызет изнутри… Ты думаешь это бабочки в животе, прогрызают свои коконы? Это ж какие тогда у них должны быть зубы. Маленькие острые бритвочки, срезающие тонкие ломтики плоти. Да нет же… Нет! Если только я сам не являюсь этим коконом, и пищей для них… но на это надеяться не приходится… а если вдруг так? То, что случится, когда они все же меня прогрызут? Где-то в области Сахасрары, появится дыра, и они выпорхнут из меня на волю? А что если это не бабочки а душа? Что если это она обретает крылья в моем коконе тела, и это она прогрызает путь к крылатому счастью, утопического мифа о рае. Где живет в нас эта душа? Где тот орган, в котором она прячется? А ведь она прячется, не знаю от кого или от чего, но ее не видно, только чувствуешь, как она стонет. Причем, именно стонет и болит… больной душой… Где-то в области сердца? Не очень-то спокойное место для обитания. Вечно ему нет покоя, то забьется в припадке от легкого касания ее волос к твоей небритой щеке, а то оборвется от холодного взгляда. Каково же ей там будет, этой душе? Неуемно, и неуютно. Но да, болит то именно сердце, когда что-то не так. Видимо душа дотягивается до него своими тоненьким лапками, и сжимая мускульный орган, пытается усмирить твою прыть… «Осади назад… не время еще… видишь, как сердечко болит? А я ведь могу сжать и еще посильнее…» Тогда может она живет в животе? Не там ли становится холодно, и кишки завязываются морским узлом, словно ударили по нему паровым молотом, в моменты особой тоски и печали? Но где ей там жить? Не хотелось бы себе представлять дом души, в темной кишке. В конце концов, она же не глист, какой-нибудь… хотя… кто знает, ее же никто не видел… И что же остается? Голова? Именно там, под сводами черепной коробки, в этом каучуковом сгустке нейронов и есть ее дом? Очень похоже на правду – голова предмет темный, и исследованию не подлежит, самое место… темный предмет, для светлой души… Мне грустно, бес… Мне грустно…